Доля государствобразующей нации составляет в Латвии немногим более 60%, и ситуация станет еще сложнее, если граждане третьих стран из Африки используют возможность жить и размножаться в стране-участнице ЕС. Латвия изворачивается как может...
Бывший министр обороны Латвии, известный обожатель ветеранов Латышского легиона СС, европарламентарий Артис Пабрикс, утверждает: республике должны скостить квоту приема беженцев, так как Латвия, по его словам, уже пострадала в советские годы: якобы, пережила насильственную иммиграцию.
Националист считает, что жители СССР, «понаехавшие» сюда (а на самом деле прибывшие на восстановление народного хозяйства, строительство портов, заводов и городов), должны быть учтены как иммигранты с соответствующим вычетом из квоты беженцев из Африки.
В Латвии около 27% населения — русские. До войны тут проживало почти 9% русских, в основном — староверов. Проживают они и сегодня. Есть регионы, где процент русских староверов приближается к 100. Подавляющему большинству «иммигрантов» советского периода, создавших экономику Латвийской ССР, после распада Советского Союза, было отказано в гражданстве. По состоянию на 1 января 2015 года в Латвии проживает 1 986 100 человек. Из них 267 тысяч — «неграждане». Сразу после распада СССР таковых было около 700 тысяч. Но часть уехали, часть прошли процедуру так называемой натурализации, заторможенной, кстати, квотами, получили латвийское гражданство.
Остались эти 267 тысяч, для которых Латвия — такая же родная земля, как и для латышей. Многие тут родились, здесь могилы их предков, родственники, друзья. Да и не так-то просто сняться и переехать, даже если хочется.
И вот что еще ухитрился сказать поборник западной демократии Артис Пабрикс. Предлагая приравнять русских Латвии к беженцам из Африки, которые, понятно, ничего тут не созидали, он сказал: «Речь идет не только о „негражданах“. Те, кто в те годы прибыл в страну — иммигранты в первом или втором поколении.
…Профессор Рижского Университета имени Паулса Страдиньша Денис Ханов заметил, выступая на одном из телеканалов Латвии: в речах представителей властей о приеме беженцев можно заметить слова, которые граничат с расизмом. И еще он заметил: «Мы становимся очень эгоистичной нацией и народом, который не помнит, что в свое время, после Второй мировой войны, латыши тоже отправились по миру»…
Интересно и характерно, правда? Почти вся латвийская элита — прошлая и нынешняя — получила образование на русском языке. Достигла высот благодаря знаниям, полученным от русских профессоров.
РАСЧЕТЫ:
• в течение 15 лет при ежегодном приеме 550 беженцев афролатышей станет 8000 человек;
• на практике каждый беженец добивается разрешения на приезд из Африки в среднем пяти родственников. То есть, 550 беженцев в год через 15 лет превратятся в 48 тысяч;
• Как только афролатыши обоснуются на заброшенных хуторах, к ним начнут прибывать с родины нелегальные мигранты. Таким образом, к 48 тысячам законных беженцев прибавится не меньше сотни тысяч незаконных.
• Средняя африканская семья состоит из 5–8 человек. А население Латвии, наоборот, сократится до 1700 тысяч. Это встречное движение приведет к тому, что через 15 лет примерно половина страны будет иметь темный цвет кожи. И вряд ли научится говорить по-латышски.
* * *
Прежде всего хочу сказать, что ничего не имею против людей с другим цветом кожи. Я вообще интернационалист и весьма толерантен. Мне нравится узнавать, как живут люди в других странах — живо интересуюсь их бытом, кухней и обычаями. Причем, имею в виду не только Африку или Азию, но и Европу.
И в этом смысле Прибалтика скоро перестанет вызывать любопытство. Потому что если уж человек едет в Ригу, то, предположительно, намерен познакомиться с жизнью латышей. Послушать их протяжный говорок. Может быть, полюбоваться национальными костюмами. Побродить по чистому и уютному Старому Городу.
Темнокожие люди очень гармонично смотрятся где-нибудь в Египте или даже Тунисе. Но на набережных Даугавы и в рижских скверах, в трамваях и подворотнях их присутствие будет выглядеть несколько неожиданно. Сомневаюсь, что такой диссонанс поспособствует развитию туризма.
Полагаю, со временем заброшенные хутора превратятся в подобие многолюдных африканских деревень. Довольно экзотично, конечно, для какой-нибудь Юрмалы. Но дети беженцев вряд ли согласятся жить тихо на своих заброшенных хуторах под опекой строгих родителей. Молодые африканские парни и девчата, как и их сверстники в любой другой стране мира, любят приключения и ночные столичные клубы.
А еще они частенько любят друг друга, и к выше приведенным расчетам я бы прибавил пару сотен тысяч смуглых маленьких латышей и латышек, рожденных как в браке, так и вне. Новая кровь, безусловно, внесет расовое разнообразие в бледнолицый вид балтийских европеоидов.
Разумеется, рижане ко всему этому скоро привыкнут, как привыкли берлинцы, лондонцы и копенгагенцы. Но пока к этой нагрузке к членству в Евросоюзе латыши, мне кажется, не готовы. Они, конечно, пока успокаивают себя тем, что 550 человек растворятся, разбредясь по стране, и будут выглядеть, как случайные африканские туристы. Но уже слышно, как сердца забились в тревожном ритме.
Богатством нужно делиться с бедными, решила дружная европейская семья. И зажиточные балтийские тигры, тихо взрыкнув, дисциплинированно подчинились.
Свежие комментарии