Опередив конкурентов на несколько недель, она первой доставила шампанское в Санкт-Петербург, и Александр I объявил, что никакое другое вино он пить не будет.
Трудно пройти мимо золотисто-жёлтой этикетки Veuve Clicquot. В 2012 году эта марка шампанского заняла второе место в мире: продано 1 474 000 девятилитровых ящиков. Но «Вдова Клико» далеко не всегда могла похвастаться успехом: если бы не усилия одного изворотливого дельца XIX века, её бы не существовало вовсе. Дельцом и была та самая вдова Клико — одна из первых бизнес-леди в истории, имя которой прогремело на весь мир. Та, что спасла дело своих предшественников от гибели и попутно создала современный рынок шампанских вин. 
Барб-Николь Понсарден родилась в Реймсе, в семье богатого текстильного промышленника, в преддверии Французской революции. Понс Жан Николя Филипп Понсарден был примерным монархистом, но как только ветер подул в другую сторону, немедленно принял сторону якобинцев. Благодаря трезвым взглядам отца на политику семейство пережило эпоху потрясений без особых потерь, что было редкостью для состоятельной буржуазии.
По соседству с особняком, в котором выросла Барб-Николь, — «Отелем Понсардена» — обитало семейство Клико. Папаша Филипп Клико тоже владел успешным текстильным делом и был основным конкурентом отца нашей героини. Стремясь укрепить силу своих предприятий, Понсарден и Клико заключили совершенно обычную для бизнесменов XVIII века сделку: поженили своих детей. В 1798 году в возрасте 21 года Барб-Николь вышла замуж за Франсуа Клико, единственного сына конкурента.
Слияние прошло не самым гладким образом. Франсуа был молод и полон жизни. Текстильное дело казалось ему скучным, и его, к неудовольствию отца, видевшего в нём преемника, больше привлекало виноделие. На тот момент продажа тихого и игристого белого вина занимала весьма небольшую часть бизнеса Филиппа Клико. Оно служило не более чем приятным дополнением к текстильному заказу.
Объявив отцу о своём намерении, Франсуа получил решительный отказ. Начиналась эпоха Наполеоновских войн, и Филипп не видел в вине надёжного источника доходов. Тем не менее Франсуа стоял на своём и вместе с молодой женой приступил к изучению нового для себя ремесла. Кстати, одна из бабушек Барб-Николь в своё время занималась производством вина, и юная мадам была не прочь возродить семейную традицию.
Несмотря на то что пара вкладывала в дело всю душу, Филипп Клико оказался прав: бизнес забуксовал и оказался на грани закрытия. В 1805 году, шесть лет спустя после свадьбы, Франсуа внезапно свалила лихорадка, и через 12 дней его не стало. По городу распространился слух, что в действительно он покончил с собой, отчаявшись наладить бизнес. Другие подозревали тиф. Филипп объявил безутешной вдове, что к концу года с вином будет покончено. 
Барб-Николь, однако, не собиралась сдаваться и смело предложила свёкру вложить в винное дело круглую сумму под залог её наследства. Если сравнивать с современными ценами, то речь шла примерно об эквиваленте миллиона долларов.
Однако, какой бы умной и проницательной она ни была, ей пока не удалось добиться успеха на рынке шампанских вин. Поэтому Филипп выдвинул встречное условие: Барб-Николь должна стать подмастерьем, и бразды правления ей будут вручены только в том случае, если она докажет свою состоятельность. Так она стала учеником известного винодела Александра Фурно и на протяжении четырёх лет пыталась возродить умиравшее дело. У неё ничего не вышло, и по окончании ученичества положение было столь же плачевным. И тогда Барб-Николь второй раз попросила у свёкра денег, и Филипп Клико, обладавший поистине дьявольским чутьём, вновь согласился.
Именно в то время, когда она пребывала на грани банкротства, в её подвалах зрело вино, которому суждено было стать легендарным винтажем 1811 года...
Чтобы избежать позора, Барб-Николь решается на отчаянный шаг. Каким-то чудом она приходит к мысли, что по окончании Наполеоновских войн Россию охватит страшная алкогольная жажда, причём востребованным будет вино именно по её фирменному рецепту. А делала она исключительно сладкое шампанское — почти 300 г (!) сахара на бутылку (примерно вдвое слаще, чем современные десертные вина вроде сотерна).
Из-за войны торговые пути оказались перерезаны, но Барб-Николь удалось контрабандой переправить значительное количество вина в Амстердам, где оно дожидалось заключения мира, и как только война закончилась, бутылки немедленно отправились в Санкт-Петербург. Дальновидной француженке удалось на несколько недель опередить конкурентов. Уставший от тягот военного времени император Александр I во всеуслышание заявил, что впредь он будет пить только это вино, и его двор стал отправной точкой мирового рынка шампанского.
В одночасье шампанское «Вдова Клико», дотоле занимавшее крошечную долю рынка, оказалось у всех на устах. Спрос на эту марку моментально вырос, и Барб-Николь столкнулась с новыми трудностями. Производство шампанского тогда было занятием медленным и расточительным, и наша героиня первой осознала, что процесс необходимо реформировать, иначе она не сможет удовлетворить спрос.
Барб-Николь пришла к гениальному решению. Она избавилась от переливания, а перемешивание, благодаря которому дрожжи осаждались, сделала очень деликатным процессом. Бутылки клали вверх дном и время от времени поворачивали, дабы дрожжи собирались у горлышка. Этот метод применяется до сих пор. 
Произошла революция: не только улучшилось качество шампанского, но и производить его теперь можно было гораздо быстрее. Конкуренты рвали и метали.
Выпуск продукции всё возрастал, и пришла пора создавать мировую империю. Барб-Николь скончалась в 1866 году, и к тому времени её вино пили повсюду — от Лапландии до Соединённых Штатов. Именно «Вдова Клико» превратила шампанское из элитарного в напиток, доступный любому представителю среднего класса, что значительно увеличило доходы Барб-Николь.
Изобретение ремюажа привело к массовому производству предмета роскоши, который до той поры изготавливался кустарным способом в крошечным количествах. Барб-Николь первой приступила к экспорту вина по всему миру.
В отличие от своей продукции, Барб-Николь ни разу не выехала за пределы Франции: в те времена дамам не пристало путешествовать. Замуж она тоже больше не выходила, хотя вроде бы флиртовала иногда с деловыми партнёрами. (А досужие люди рассказывали, будто она не случайно берёт на работу красивых молодых людей.) Причина, скорее всего, в том, что ради новой семьи пришлось бы отказаться от дела, в которое было вложено столько сил. Ни одна уважающая себя бизнес-леди на такое никогда бы не пошла.
(с)
Свежие комментарии